Изгой: Крепость Надежды - Страница 40

Сингерис все никак не успокаивался, и все лаял и заглядывал в отверстие колодца. Обычно неподвижный хвост, вертелся словно крылья ветряной мельницы. Неужели, там остался кто-то еще?

— Ренис! Успокойся! — раздался мелодичный голос из зева колодца. От звука этого голоса пес буквально подпрыгнул и радостно заскулил.

Ну да. Ведь никто не говорил, что хозяином пса обязательно должен был оказаться мужчина. Это я, почему то так решил.

Тем временем, обладательница голоса, наконец-то появилась на свет. Девушка. Не старше шестнадцати. Спутанные золотистые волосы обрамляют миловидное личико с огромными зелеными глазами. Под глазами залегли глубокие тени.

Полностью выбравшись из лаза, девушка устало сползла на пол. Пес словно взбесившись, прыгал вокруг хозяйки и все норовил лизнуть в лицо, девушка вяло отбивалась.

Никто из нас не решился нарушить повисшее молчание. Дети изучали нас, мы в свою очередь рассматривали их.

Восемь детей и девушка, которая сама почти ребенок. Девять человек мертвого груза, на плечах семи мужчин. Это если считать плечи тощего Стефия.

Обстановку разрядил здоровяк:

— Хочешь кушать? — полуутвердительно спросил он у девчушки, которую все еще держал на руках.

— Хочу — отозвалась та, — мы уже два дня, ничего не кушали. А Аля, уже четыре дня ничего не кушала.

— Аля? Это кто? — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Это я, — отозвалась девушка, — Но я в порядке. Никто не ожидал, что придется сидеть столько времени. Мы не смогли выбраться самостоятельно — когда все забрались внутрь, мой отец закрыл крышку на замок. Вы пришли вовремя. Иначе, умерли бы от голода.

— Но зачем? Зачем вас закрыли на замок?

— Магия пауков. Она очень сильна. Мы почувствовали накатившую волну магии. Они звали нас к себе. Хотели, чтобы мы шли на звук их голосов. Пауки. Мы не могли сопротивляться, и пошли на зов. Но добрались, только до запертой крышки люка. Очень хотелось выйти. Потом магия исчезла, и мы пришли в себя. Обрадовались. Думали, что атака отбита и ждали, когда вернутся наши родители и освободят нас… но никто так и не пришел — потухшим голосом закончила Аля.

Это многое объясняло. Вот почему, крышка сундука была заперта на мощный замок. Вот почему, входная дверь была надежно заблокирована снаружи — даже если дети смогли бы выбраться из подземного убежища, то толстая дверь остановила бы их, а через узкие щели окон, не пробраться даже самому маленькому из детей. Взрослые не смогли спасти себя, но успели позаботиться о детях. О части детей. По всей видимости, остальные просто не успели добраться до убежища.

Аля посмотрела на Рикара, перевела вопрошающий взгляд на меня. Не сумев выдержать, этот пронизывающий и полный надежды взгляд, я отвернулся. Что я мог рассказать ей? Про разорванные в клочья тела ее родных, на деревенской площади? Про братский погребальный костер? Или, про ушедшую в неизвестность колонну рабов? Про полностью вымершую деревню? Я не мог сказать ей ничего. Ничего хорошего.

Все поняв, Аля тихо всхлипнула и закрыла лицо ладонями. По грязным щекам потекли ручейки слез. Следом за ней, заплакали и остальные дети. Комната наполнилась детским плачем и всхлипываниями. Дети оплакивали своих родителей. Многие из них еще не знали, что такое смерть, но почувствовали, что папа с мамой больше не придут. Никогда.

Я и Рикар молчали. Пусть выплачутся, так будет лучше.

А потом мы отведем их к остальным из нашей группы и все вместе, будем думать, как добираться до дома.

И еще, я очень хотел, задать этой девушке целую кучу важных вопросов, и получить на них ответы. Слишком многое было для меня непонятным и странным в этой деревне.

****

Сказать, что мы удивили остальных разведчиков, это значит не сказать ничего. Чего стоили только их отвисшие челюсти и выпученные глаза, когда они завидели наше приближение.

Быстро оправившись от изумления, мужчины засуетились и вскоре дети получили немного еды и уложены спать на расстеленных прямо на земле плащах — зайти внутрь дома, ребятишки отказались категорически. Сказывались долгие дни проведенные под землей.

Убедившись, что все в порядке, я повернулся к сидевшей рядом Але. У меня накопилось много вопросов, и хотя очень не хотелось бередить незажившие раны, я должен получить на них ответы. Хотя бы потому, что у меня самого целое поселение верных мне людей, и я не хочу для них такой страшной участи.

Оставив церемонию знакомства и объяснений на потом, я решил не ходить вокруг да около и рубанул с плеча:

— Извини, что спрашиваю. Но я должен знать. Ответь, почему ваше поселение взяли так легко? Я не увидел здесь ни одного трупа шурда или костяного паука, за исключением тех, что мы убили сами. Слаживается впечатление, что вы сдались добровольно.

— Мы не были готовы к штурму — тихо ответила девушка — все произошло слишком быстро. Все началось с сильного хлопка, такой бывает, когда пробка вылетает из бутылки с забродившим вином, только во много раз сильнее. Хлопок был такой сильный, что у некоторых из ушей потекла кровь, они ничего не слышали. Сначала, никто не понял, что именно произошло. Все растерянно вертели головами по сторонам, недоуменно спрашивали друг у друга, что случилось. А потом… потом из дома, выскочил мой отец с обезумевшим лицом и с окровавленными руками и закричал "Люди! Реджер разбил "Хранителя"! Реджер разбил "Хранителя"! Спаси нас Создатель"…

Вслушиваясь в ее рассказ, постепенно, я начинал понимать, что именно здесь произошло:

— Лююддиии! Реджер разбил "Хранителя". Проклятый Реджер разбил "Хранителя". Спаси нас Создатель. Все к оружию! О, Создатель, "Хранитель" больше не действует. Проклятый Реджер разбил его — срывающийся голос уже немолодого мужчины, разносился на всю деревню, принося ужас в сердца высыпавших на улицу людей.